«Представления, которые существовали лет 20 назад, оказались очень упрощенными, и поэтому — неверными»

На 16-й ежегодной конференции Международного общества по новой институциональной экономике (International Society for New Institutional Economics), состоявшейся в Лос-Анджелесе, ВШЭ была представлена 9 докладами. О конференции рассказывает заведующий Лабораторией прикладного анализа институтов и социального капитала ВШЭ Леонид Полищук.

Конференция Международного общества по новой институциональной экономике (International Society for New Institutional Economics, ISNIE) — ведущее мероприятие в исследованиях институциональной экономики. В этом году среди докладчиков здесь были такие авторитетные имена как О. Уилльямсон, Г. Демсец, Д. Трейсман, Дж. Уоллис.

Доклады от Вышки были представлены сотрудниками Института анализа предприятий и рынков (ИАПР) ВШЭ и Института институциональных исследований (ИНИИ) ВШЭ. О конференции рассказывает заведующий Лабораторией прикладного анализа институтов и социального капитала ВШЭ Леонид Полищук, который на конференции был председателем секции «Нормы, доверие и культура»:

— Конференция проходит ежегодно и нынешняя была 16-й. Думаю, что в области институциональной экономики это, безусловно, лидер. Она авторитетна, и она стала своего рода рынком идей. Вокруг этой конференции сформировался достаточно устойчивый круг участников, которые стараются ее не пропускать, и действительно, побывав на этой конференции, можно составить достаточно аккуратное и полное представление о том, что сейчас происходит в этой области науки.

Из четырех последних конференций три были в Калифорнии, эта состоялась в Лос-Анджелесе, ее организовал университет Южной Калифорнии. В этом университете организатором был юридический факультет, и поэтому на сей раз тематика экономики и права была представлена больше, чем обычно: о собственности, о конкуренции, о контрактах, об организации судопроизводства, об уголовном праве. Вторая большая тема — экономика организаций и корпоративного управления. Очень популярна в последнее время тема институциональной динамики — экономические и политические реформы: как меняются, трансформируются общества, какие движущие силы вызывают эти изменения. Следующая большая тема — политические институты и государственное управление. И, наконец, но не в последнюю очередь, было несколько заседаний и секций по проблематике «Норма, доверие и культура».

— Чем отличился рынок идей в этом году, что было представлено интересного?

— Популярное направление, в последний период привлекающее большое внимание — особенности общества, культура, ценности, традиции, способность к коллективным действиям. О том, что называется социальным капиталом, когда люди способны сообща действовать ради общего блага, каким образом эти характеристики общества взаимодействуют с формальными институтами и в совокупности с ними влияют на экономическое развитие. В частности, был и доклад сотрудницы ВШЭ Ольги Демидовой, где речь шла о детерминантах доверия, от чего зависит и почему изменяется доверие людей друг к другу и государственным институтам. Вообще, я должен сказать, что на этой была представлена 9 докладами. Это больше, чем у многих американских и европейских университетов. И это, мне кажется, очень хорошо, я бы это подчеркнул.

Наша коллега Екатерина Борисова рассказала про институциональный анализ товариществ собственников жилья, она разрабатывает эту тему уже несколько лет. ТСЖ — это такое государство в миниатюре, это сообщество, которое получает в свое распоряжение какие-то ресурсы, и должно демократическим путем принимать решения. И выясняется, что способность людей к такому коллективному управлению, их способность к демократическому участию невелика. От того, в какой степени в том или ином доме жильцы обладают такой способностью, от этого зависит успех ТСЖ.

Всего на конференции было 214 участников, из них 12 человек из ВШЭ. Полагаю, что ни один другой вуз не подошел к этому числу. Сотрудники ВШЭ делали доклады по различным вопросам, они были представлены достаточно широко и по тематике. Помимо доклада по детерминантам доверия был доклад по академическим контрактам, по самоорганизации в жилищном секторе, о влиянии институтов на выбор специальности молодыми людьми, по межбюджетным отношениям, по бизнес-ассоциациям, по правам собственности, по экономике правоприменения, по человеческому капиталу. Из 12 наших участников 5 представляли Институт институциональных исследований.

— О чем был ваш доклад на конференции?

— Мы с Тимуром Натховым сделали доклад, в котором шла речь о том, как институты влияют на выбор специальностей студентами вузов. Мы проанализировали данные около сотни стран мира и показали как теоретически, так и эмпирически, что качество институтов влияет на выбор областей получения высшего образования. И что в сильных институтах, при прочих равных условиях, больше молодых людей выбирают для себя инженерные и естественнонаучные специальности. А при слабых институтах, оказывается, что гипертрофировано изучение юридических дисциплин. Это немного странно на первый взгляд, это можно объяснить тем, что разные специальности в разной степени готовят молодых людей к инновационной деятельности в классическом смысле слова и к инновациям иного рода, которые тоже позволяют добиваться индивидуального успеха, но вносят меньший вклад в развитие социума. При этом мы никоим образом не утверждаем, что юриспруденция, право бесполезны для экономического развития — ничего подобного, это фундаментальная предпосылка современных экономик. Но если образование в области права гипертрофировано, если оно сильно выделяется над международными средними величинами и над тем, чего можно ожидать от данной страны, то это признак институционального неблагополучия. И то, что в России очень популярны юридические специальности, гораздо более, чем инженерные специальности, это, с нашей точки зрения, признак того, что у нас с институтами дело обстоит неважно.

— Вы заранее не видели этого ответа — это результат исследования?

— У нас было несколько теоретических соображений, которые позволили выдвинуть гипотезу. И кроме того, было несколько работ предшественников — крупных экономистов, которые писали на эту тему. Наша задача состояла главным образом в том, чтобы эмпирически эту гипотезу подтвердить, и кажется, нам это удалось. У нас были межстрановые сравнения, мы пользовались данными о выборе специальностей в высшей школе в различных странах (в нашей выборке было около сотни стран), мы пользовались различными индикаторами качества институтов, которые являются общепризнанными в научной литературе. И с помощью этих данных гипотеза о связи институтов и выбора сферы обучения подтвердилась.

Если угодно — это своеобразная лакмусовая бумажка. Мы пытались доказать, что диспропорции в выборе предметов для изучения в высшей школе — это некоторый индикатор качества институтов в обществе.

— Насколько сложно принять участие в конференции ISNIE?

— Организаторы конференции получают большое количество заявок, и доклады проходят тщательный отбор. Тот факт, что Вышка сумела пройти этот отбор 12 участниками, это подтверждение того, что наша работа получила международное признание.

Что мне еще кажется интересным: для этой конференции характерна определенная преемственность поколений. В этой области есть около дюжины корифеев — нобелевские лауреаты и люди, сравнимые с нобелевским уровнем, которые очень сильно повлияли на развитие новой институциональной экономики. Некоторые уже в преклонном возрасте, но они стараются не пропускать эти конференции. И кроме того, там довольно много молодежи (из Вышки тоже преобладали молодые сотрудники), и происходит очень продуктивный обмен идеями между мэтрами и молодыми людьми. На этот раз в качестве мэтра выступал профессор из Университета Вашингтона Йорам Барзел, один из основателей современной теории прав собственности, а также личность уже полулегендарная — Гарольд Демсец из Университета Калифорнии в Лос-Анджелесе, который заложил основы современной теории фирмы и продукционных издержек. И очень большая наша печаль — за несколько дней до конференции пришла весть о том, что скончалась Лин Остром. Она — первая женщина, ставшая лауреатом нобелевской премии по экономике, которую получила за исследования в области ресурсов коллективного доступа (это исследование экономисты называют иногда «трагедия общины»). Она была активным участником этих конференций, и все были опечалены ее неожиданной кончиной. Что касается молодых людей, то на этих конференциях есть традиция: выбирается в результате конкурса лучшая диссертация по институциональной экономике. В этом году победителем конкурса стал ученый из Германии — китаец Юан Ли, у него была очень интересная работа о том, каким образом политическая активность населения китайских городов и регионов влияет на качество государственного управления.

— Там есть политическая активность?

— Еще какая. Он привел данные, некоторые из этих данных по политическим мотивам не попадают в открытый доступ, о забастовочном движении в китайских провинциях. Он получил к ним доступ и доказал, что есть статистически значимая связь между масштабами забастовочного движения и тем, насколько подотчетны и эффективны органы власти в соответствующей провинции, поскольку они чувствуют давление общества. Интересная работа.

— Еще что-то из конференции вам запомнилось, что можно выделить?

— Я бы еще отметил, что на конференции снова хорошо проявились тенденции, которые в этой области экономической науки сложились в последние несколько лет. Она становится все более эмпирической. Лет 10-15 назад было очень много умозрительных и абстрактных теорий в области институциональной экономики. А потом наступил период, когда эти теории стали проверяться данными, и сейчас институциональная экономика — скорее эмпирическая наука, чем наука сугубо теоретическая. На конференции было очень много эмпирики, и дебаты главным образом касались того, какие методы обработки, использования эмпирических данных можно признать научно обоснованными, а какие требуют совершенствования.

Второе — на конференции было много сравнительных, межстрановых исследований, именно таким образом мы получаем возможность выяснить, какие факторы влияют на успехи и неудачи тех или иных институтов. Современный мир — это огромная естественная лаборатория, есть очень большое разнообразие институциональных режимов, и ученые пользуются этим обстоятельством для того, чтобы выяснить, что и почему работает, а что и почему — нет. Еще одна заслуживающая упоминания особенность — то, что эта конференция как никогда была междисциплинарной. И хотя это конференция экономистов, но в докладах использовались подходы к экономике права, политологии, социологии, антропологии.

Я бы обратил еще внимание на то, что в институциональной экономике растет интерес к истории, причем к истории в некоторых случаях весьма отдаленной. И это тоже не досужее любопытство: институты во временной перспективе меняются, если вы анализируете эту эволюцию, то это тоже позволяет получить более полное представление о том, какую роль институты играют в современной экономике и в обществе.

Я бы отметил в связи с этим keynotes, особые доклады, их было два. Один из них делала Джиллиан Хедфилд (Gillian K. Hadfield). Ее доклад назывался очень увлекательно — «Когда был изобретен закон». И один из участников бесцеремонно спросил ее: а почему мы вообще должны этим интересоваться, когда закон был изобретен? Она удачно ответила: размышляя над тем, когда появился закон, когда и почему люди изобрели закон, мы лучше понимаем роль законодательства в современной экономике и в современном обществе. Это не просто экскурс в историю, не отвлеченные разговоры, а нечто, откуда можно получить полезные выводы о роли и функциях закона в сегодняшнем мире.

— Для исследователей все равно — идут эти идеи «в народ» или нет? Наука живет своей жизнью?

— Это вопрос философский, зачем нужна институциональная экономика. Я полагаю, что большинство участников конференции надеются, что их идеи уйдут если не в народ, то в практику пойдут, будут востребованы. Потому что несмотря на отвлеченность, теоретический характер работ в области новой институциональной экономики, эти работы очень прикладные по сути. Они пытаются ответить на вопрос, какие институты хотелось бы установить или реформировать в той или иной стране для того, чтобы добиться более устойчивого экономического роста, процветания, стабильности, потому что представления, которые существовали лет 20 назад, оказались очень упрощенными, и поэтому — неверными. Тогда считали, что есть некий стандартный набор идей и институтов, которые работают всегда и везде, и поэтому задача правительства, реформаторов заключается в том, чтобы эти институты копировать и утвердить. Есть попытки такого копирования, они довольно часто приводили к плачевным результатам. И наоборот, страны, которые добивались экономического успеха, например, Китай, они это делали за счет инноваций институциональных, экспериментирования, использования неортодоксальных решений.

С этой точки зрения институциональная экономика вышла на новый уровень зрелости, когда исходят из того, что стандартных решений нет, и именно поэтому необходим гораздо более предметный анализ, в том числе эмпирический, на основе которого вы более уверенно выдвигаете рекомендации для правительства о том, какие реформы и шаги следует предпринимать. Вы увереннее делаете диагностику хронических проблем в той или иной стране, почему, несмотря на очевидные шаги, которые необходимо предпринять, эти шаги не предпринимаются. Анализ, как правило, находится уже в сфере политической экономии, мы пытаемся понять, каким образом различные группы интересов способствуют или препятствуют экономическому развитию — это тоже интересная и популярная тема новой институциональной экономики.

— Конференция ISNIE прошла, доклады прочитаны. Что дальше?

— Конференция — это рынок идей, площадка для обмена идеями. С моей точки зрения, эти контакты очень продуктивны. С конференции возвращаешься обогащенным новым знанием, новыми взглядами, новыми идеями, и они рано или поздно трансформируются в интересную работу. Я бы привел пример — большой совместный проект, который зародился на прошлой конференции в Стэнфорде, где мы вступили в контакт с группой ученых во главе с нобелевским лауреатом Дугласом Нортом, который последние несколько лет разрабатывает концепцию порядков открытого и ограниченного доступа. Это новый взгляд не только на историю, но и на современное развитие, и мы договорились, что мы попытаемся эти идеи использовать, интерпретировать применительно к России.

Координатор этой работы в Москве — Андрей Александрович Яковлев. Месяц назад прошла по этому поводу интересная конференция с участием зарубежных коллег, и мы в Лос-Анджелесе договорились эту работу продолжить. Там был один из наших основных партнеров, профессор экономической истории Мэрилендского университета Джон Уоллес, и мы наметили конкретные шаги, которые будут предприняты в ближайшем будущем, чтобы продолжить этот совместный проект. Я имею в виду проведение конференции (по-видимому, она состоится в Москве) и подготовку монографии. Скорее всего, мы осуществим несколько сравнительных исследований, где рассмотрим концепцию порядка открытого и ограниченного доступа применительно к России в сравнении с другими странами, которые находятся на сходной с Россией ступени развития, и либо проходят, либо прошли через те проблемы, с которыми сегодня сталкивается наша страна.

 

Игорь Стадник, специально для новостной службы портала ВШЭ